«Мой брат умер». Последний сценарий Алексея Балабанова

В палате было светло.

Карина улыбалась. Под простыней выделялся ее огромный живот.

В палату вошел доктор, держа в руках снимки.

— У вас двойня, — как-то неестественно весело сказал он. Немножко специально.

Посмотрел на то, что держал в руках, и передал Карине.

— Мальчики, — сказал он.

Карина продолжала улыбаться, но снимков не взяла.

— Я знаю. Ваня и Петя, — сказала она

Доктор вышел из палаты, прошел по коридору, где сидели хорошо одетый мужчина средних лет и молодая женщина.

— Можно? — спросил мужчина уходящего доктора.

— А, да, конечно, заходите. Только не долго.

Мужчина встал и вошел в палату. Женщина прошла за ним.

Карина улыбалась.

— Ваня и Петя, — сказала она.

Мужчина промолчал.

Карина кричала.

— Тужься, тужься, — повторяла акушер.

По коридору прошел доктор. Мужчина сидел там же. Женщина нервно встала.

— Не волнуйтесь, все хорошо, — сказал им доктор, проходя, и зашел в палату.

Мужчина тоже нервничал.

— Ну что? — спросил доктор, войдя в палату.

— Первый пошел, — сказала акушер.

Карина кричала.

Появился первый. Акушер приняла его.

— Мертвый, — привычно сказала она и передала тело доктору.

— У него глаз нет, — нервно и чуть испуганно сказал доктор.

У мальчика вместо глаз были черные дырки.

— Второй пошел, — воскликнула акушер.

Доктор принял его сам.

У мальчика было четыре глаза. Он кричал.

Карина кричать перестала.

— Я знал, — сказал доктор.

Он провел рукой перед белыми глазами младенца.

— Он не видит, — сказал он и передал младенца акушеру.

Доктор прошел по коридору. Мужчина и женщина сидели там же.

Мужчина стоял у кровати Карины. Она плакала, прижимая к груди четырехглазого ребенка.

— Его надо отдать в приют для уродов, — сказал мужчина.

— Нет, — плача воскликнула Карина, прижимая к себе мальчика.

— Тогда выбирай: либо я, либо он. Такой наследник мне не нужен.

— Я его никому не отдам, — истерично крикнула Карина.

— Тогда так… Я оставляю вам квартиру и пятьсот тысяч евро. Живите с миром, — спокойно сказал мужчина и вышел из палаты.

— Саша! — крикнула Карина.

Женщина вошла в палату.

— Таня, — сказала Карина тихо…

«Мой брат умер» — Эскизы Петра Балабанова

По реке шел лед.

МОЙ БРАТ УМЕР

Прошло восемнадцать лет.

Ваня жил в голове у Пети. Его глаза видели.

«Церковные, — говорю, — и на небо смотрят не с верою, а в Аристетилевы врата глядят, — читал Ваня, — и путь в море по звезде языческого бога Рамфана определяют. А ты с ними в одну точку смотреть захотел? А Лефонтий отвечает…»

— Страницу перелистни, — попросил Ваня.

Петя перелистнул. Он сидел за столом перед открытой книгой и слушал Ванин голос.

«Ты, дядя, баснишь: никакого бога Рамфана не было и нет, а все единою премудростию создано.

Я от этого словно еще глупее стал и говорю:

— Церковные кофий пьют.

— Что за беда, — отвечает Лефонтий. — Кофий боб, он был царю Давиду в дар принесен.

Я сам вовсе уже не знаю, что сказать, да брякнул ему:

— Церковные, — говорю, — зайцев едят, а заяц поганый.

— Не погань, — говорит, — Богом созданного, это грех.

— Как, — говорю, — не поганить зайца, когда он поганый, когда у него ослий склад и мужеженское естество, и он рождает в человеке густую и меланхолическую кровь».

— Ладно, хватит. Устал я что-то, — сказал Петя.

— Закладку положи, — попросил Ваня.

Петя вложил закладку и закрыл томик с надписью «Н. С. Лесков».

— Тетя Таня пришла, — сказал Петя.

У него глаза были покрыты белой пленкой. Волосы были длинные.

— А ты почем знаешь, что она? — спросил Ваня.

— А ты что, не знаешь, что я шаги слышу? — спросил Петя.

Квартира была большая.

— Привет, Петя! — сказала тетя, входя в комнату.

— Тетя Таня, прибери, пожалуйста, и суп свари, — попросил Петя.

Тетя Таня вышла.

— Давай к маме сходим, — сказал Ваня.

— Давай, — ответил Петя.

Петя встал и надел черные очки.

— Мне очки не забудь, — сказал Ваня.

Петя взял ободок темного стекла и надел на Ванины глаза.

Он шел по улице.

— Ваня, ты знаешь, мне Лесков не нравится. Я его не понимаю. Я слов много не знаю.

— А мне нравится, — сказал Ваня. — Я тоже много слов не знаю, но тем он и интереснее. Вот Достоевский просто пишет, у него сюжеты интересные, а вот фразы «до чего ж поганый народ — люди» он не придумает. Осторожно, здесь ступенька…

— Я помню, — сказал Петя. — Я шаги считаю.

В руках у него была трость для слепых.

Петя пересек площадь, прошел по узкой улочке и подошел к старому зданию с надписью «Психиатрическая больница № 1».

Петя прошел по коридору и сел на скамейку. Из кабинета вышел доктор и пошел по коридору. Он хромал.

— Здравствуйте, доктор! — крикнул Петя.

— А как вы знаете, что это я? — спросил доктор, подходя.

— По шагам, — сказал Петя. — Вы же знаете, что я хорошо слышу, а Вы хромаете на правую ногу.

Доктор улыбнулся.

— Как мама сегодня? — спросил Петя.

— Сегодня не очень. Пойдемте, — сказал доктор.

Доктор взял Петю под руку, они прошли по коридору и вошли в палату.

В одноместной палате дремала мама. Она была седая.

Петя подошел и сел на край кровати.

— Здравствуй, мама! — сказал он.

Мама открыла глаза.

— Ваня, — сказала она, глядя немножко мимо него.

— Мама, я тебе каждый раз говорю, что Ваня умер, — сказал Петя.

— Это туловище мое умерло, — сказал Ваня. — До чего ж поганый народ — люди.

— Ваня, — сказала мама, беря Петю за руку.

Она все так же смотрела мимо. Они молчали.

— Пойдемте, Петр, — сказал доктор.

Петя встал, и они вышли.

— Надо за два месяца заплатить, — сказал доктор уже в коридоре.

— Тетя Таня занесет деньги, — как-то отрешенно сказал Петя. — А когда ее можно будет забрать домой? — спросил он.

— Я не знаю, — сказал доктор.

Петя молча шел по городу.

— Давай в банкомат зайдем, — сказал Ваня. — Осторожно, машина!

— Я слышу, — сказал Петя, остановился и пропустил машину.

Он стоял перед банкоматом, держа в руках карточку.

— Другой стороной, — сказал Ваня.

Петя перевернул карточку, провел рукой по банкомату и ввел карточку в гнездо, нащупал клавиши и четыре раза нажал на цифру 1.

На экране возникли суммы. Петя привычно нажал на сумму 5000. Потекли деньги. Петя забрал деньги и нажал еще раз.

Петя шел по улице.

— А маме хуже стало? — спросил он.

— Да, — сказал Ваня. — Давай в бар зайдем.

Петя прошел через пустующий старый рынок и подошел к узкой арке с крутыми ступеньками, ведущими к реке.

— Чуть правее, — сказал Ваня. — Ты помнишь, ступеньки крутые.

Петя спустился по ступенькам и подошел к ресторану «Старая пристань».

Он вошел в полутемный бар на первом этаже и сел с краю за стойку.

— Коля, — позвал он бармена.

— Здравствуй, Петр! — сказал бармен, подходя. — Как всегда? — спросил он.

Петя кивнул.

— Взял бы чего-нибудь другого, — сказал Ваня.

Бармен налил полстакана дорогого виски.

Бар был полупустой. Петя повернул голову. На другом конце барной стойки сидели две девушки. Они смеялись.

Бармен поставил стакан на стойку.

— Девушки красивые, — сказал Ваня.

Петя отпил из стакана.

— Коля, налей девушкам виски, — попросил он.

Бармен налил виски, поставил перед девушками и что-то тихо сказал им.

Крайняя девушка взяла стакан и с удивлением посмотрела на Петю.

Петя еще раз отпил.

Девушка взяла стакан, подошла и села рядом.

— Ирина, — сказала она.

— Петр, — сказал Петя.

— За знакомство! — сказала Ирина.

Они чокнулись и выпили.

Она была старше.

— Я плохо вижу, но я слышу хорошо, — немного смущенно сказал Петр.

— Вы такой дорогой виски пьете? — кокетливо сказала Ирина. — У вас много денег?

— Ну, есть чуть-чуть.

— Предложи ей как-нибудь поужинать, — сказал Ваня.

— А давайте как-нибудь поужинаем вместе? — предложил Петя.

— Давайте, — сразу согласилась она. — А где?

— Скажи, здесь, в ресторане на втором этаже, — подсказал Ваня.

— Давайте в ресторане на втором этаже? Я позвоню Вам. Напишите телефон.

— А как Вы прочтете? — спросила она.

— Я с тетей живу, — сказал Петя.

— Коля, дай ручку! — крикнула Ирина.

Они допили виски.

Петя сидел дома и ел суп.

— Ну, я пойду? — спросила тетя Таня.

— Да, тетя Таня. Вы когда придете?

— Завтра, — сказала она и пошла.

— Если бы тетя Таня нас не усыновила, сидели бы мы сейчас в приюте для неполноценных. Доешь, книжку почитаем?

— Достал ты меня своим Лесковым. А она правда красивая?

— Да, — сказал Ваня. — Открой первые три страницы перед закладкой, я тебе еще раз про женщин прочту.

Петя отложил ложку и раздраженно полистал книгу.

«У нас в русском настоящем понятии насчет женского сложения соблюдается свой тип, который, по-нашему, гораздо нынешнего легкомыслия соответственнее, а совсем не то, что кочка, — читал Ваня. — Мы длинных цыбов, точно, не уважаем, а любим, чтобы женщина стояла не на долгих ножках, да на крепоньких, чтоб она не путалась, а как шарок всюду каталась и поспевала, а цыбастенькая побежит да спотыкнется».

Петя захлопнул книгу.

— Все! — зло сказал он.

— Дурак ты, Петька, — сказал Ваня. — Вот умру я скоро, тебе нужен кто-то будет.

Петя с Ириной сидели в ресторане возле окна с видом на реку.

— А Вам нравится Лесков? — спросил Петя.

— Не знаю, я не читала.

— Нам еще вина принесите, — попросил Петя официанта.

Официант забрал пустую бутылку красного французского вина.

— Ну что, решайся! — сказал Ваня.

— Ирина, выходите за меня замуж, — сказал Петя.

— Вот так сразу? — растерялась она.

Подошел официант и открыл бутылку.

— А цыбастенькая побежит да спотыкнется, — сказал Ваня.

Ирина разлила вино.

Прошел год.

Петя сидел и слушал старый телевизор. Там шел фильм.

Ваня рассказывал, что происходит.

Вошел отец.

— Кино смотрите? — спросил он, — Я еще возьму кое-что.

— Здравствуй, папа! — сказал Петя.

— А, да, привет!

Виски его уже покрыла седина.

Он прошел дальше, открыл секретер и достал какие-то книги.

Вошла Ирина.

— Папа! — позвал Петя.

Отец вошел в комнату.

— Папа, я хочу познакомить тебя со своей женой.

— Ирина, — сказала она.

— Рад познакомиться. Александр Сергеевич, — сказал отец и улыбнулся.

— А Вы правда миллионер? — кокетливо спросила она.

— Ну, есть чуть-чуть.

— Папа, — взволнованно сказал Петя. — Надо в больнице за маму заплатить.

— А что, у тебя деньги кончились? — спросил отец.

— Но уже мало осталось, — ответил Петя.

— Надо зарабатывать, — сказал отец и вышел.

Вышла и Ирина.

Шел фильм. Ваня продолжил комментировать.

Петя сидел на краю кровати. Мама держала его за руку.

— Ваня, — повторяла она.

Петя молчал.

Петя прошел по набережной и зашел в бар.

Он сидел в пустом баре за стойкой и пил виски.

— Коля, а у тебя есть дети? — спросил он бармена.

— Да, девочка, — ответил тот.

Петя отпил из стакана.

— А помнишь, у Лескова, — сказал Ваня, — мужик девочку убил и забрал узелок с едой. На суде его спросили: а почему ты яйца не съел? Так ведь постный день был, сказал он.

— А что такое постный день? — мрачно спросил Петя.

— Когда скоромного есть нельзя, — ответил Ваня.

Петя не стал переспрашивать, что такое скоромное, хотя и не знал.

Бармен подошел.

— Постный день — это когда только овощи можно есть, — сказал он.

Петя дремал на диване в большой комнате. Вдруг он вздрогнул и резко сел.

— Там кто-то есть, — сказал он.

— Да нет там никого, — сказал Ваня, — Ирина только.

— Да нет, я слышу, — сказал Петя, встал и вышел.

Он прошел через несколько комнат и вошел в спальню. Ирина сидела на кровати.

— Он там, за кроватью, — сказал Ваня.

— Эй, ты! — крикнул Петя. — А ну пошел вон отсюда!

— Там никого нет, — испугалась Ирина.

— Там он, там, — сказал Ваня.

— Вон! — закричал Петя.

Голый мужчина схватил вещи и выбежал из спальни.

— И ты пошла вон, — уже тихо сказал Петя и сел на кровать.

Ирина собрала вещи.

— Урод! — сказала она и тоже вышла.

— Вот мы и снова вдвоем, — сказал Ваня. — Давай тете Тане позвоним.

Петя продолжал сидеть.

Петя сидел на набережной на лавке. Рядом сидел синий мужик и пил пиво.

— А помнишь, у Лескова, икона адописная, — сказал Ваня. — Слой письма отскочил, а под ним на грунту чертик с хвостом нарисован. А в другом месте сковырнул, а там под низом опять чертик. Он заплакал и ушел.

— А что тетя Таня сказала? Я забыл, — сказал Петя.

— Ты с кем там, убогий? — спросил мужик и отпил из банки.

— С собой, — тихо сказал Петя.

Мужик постучал кулаком себя по голове и снова отпил.

Петя с тетей Таней набирали в корзину продукты. Петя держал корзину, а продукты складывала она. Она была немножко скованна и необычна.

На кассе Петя заплатил.

Выходя из универсама, тетя Таня остановилась и тихо сказала:

— Ваша мама умерла.

Петя поставил пакет с продуктами на землю.

— Пойдем, — тихо сказал Ваня.

Они вышли.

Несколько человек стояло возле открытой могилы. Священник закончил читать молитву.

Рабочие на веревках опустили гроб и стали закапывать.

— Папа не пришел, — сказал Ваня.

Тетя Таня плакала.

— Прости, мама! — сказал Петя.

Рабочие забросали могилу и вставили деревянный крест.

— Надо папу убить, — сказал Ваня.

Петя шел по магазину «Детский мир».

— Еще пять шагов и поверни направо, — сказал Ваня.

Петя прошел и повернул.

— Спроси, — быстро сказал Ваня.

— Простите, — остановил Петя продавца, — а где у вас игрушечные пистолеты?

— Пойдемте, я покажу, — сказал продавец.

— Какой похож на настоящий? — спросил Петя.

— Вот, — сказал продавец и дал ему коробку.

— Нет, — сказал Ваня, — это не то. Попроси похожий на пистолет Макарова.

Продавец забрал коробку и дал другую.

— Спасибо, — сказал Петя. — Покажите, где платить.

Они подошли к кассе, и Петя заплатил.

— Ну что, это тот? — спросил он на выходе.

— Да, — сказал Ваня.

Петя сидел на памятнике собаке и открывал коробку.

— Пистолет достань, — сказал Ваня.

Петя достал пистолет.

— Сверху затвор, — говорил Ваня. — Левой рукой потяни на себя и отпусти. Теперь пуля в стволе. Подними пистолет и нажми на курок.

Петя поднял пистолет и нажал на курок.

Петя сидел на диване в гостиной. Горел телевизор, но звука не было.

— Я чувствую, что я скоро умру, — сказал Ваня.

По телевизору шел мультфильм.

— Ну что, пойдем? — спросил Ваня. — Ножик в папином кабинете.

Петя встал и прошел через комнату до кабинета отца.

— Направо шкаф, — сказал Ваня. — Там.

Петя подошел к шкафу, открыл дверь и взял нож.

Петя шел по улице.

— Лесков говорит: всякого спасенного человека не эфиоп ведет, а ангел руководствует, — сказал Ваня.

Петя прошел по улице и вошел в двухэтажный дом. Внизу стоял охранник.

— Папа дома? — спросил Петя.

— Да, — ответил охранник.

— Давай, — сказал Ваня.

Петя достал нож.

— Бей, — сказал Ваня, и Петя воткнул нож в охранника.

Охранник захрипел и упал.

— Пистолет должен быть у него под мышкой, — спокойно сказал Ваня.

Петя покопался и нашел пистолет у еще живого охранника.

— Давай дальше, — сказал Ваня.

Петя уверенно пошел по лестнице на второй этаж.

Он вошел в комнату.

— Он здесь, — сказал Ваня.

— Папа, почему ты к маме на похороны не пришел? — спросил Петя.

— А что, она умерла? — без всякого сожаления спросил отец. — Я не знал.

Рядом стояла Ирина.

— Затвор передерни, — сказал Ваня.

Петя достал пистолет, передернул затвор и вытянул руку вперед.

— Ты чего? — воскликнул отец.

— Правее возьми, — сказал Ваня.

Петя направил пистолет прямо на отца.

— Всё, — громко сказал Ваня.

Петя нажал на курок. Отец упал.

Ира зажала уши, закричала и села на пол.

— Левее возьми, — сказал Ваня. — Это много.

Петя взял правее. Ира кричала.

— Ниже возьми, — сказал Ваня, — Еще. Всё.

Петя выстрелил.

— Теперь вправо. Папа на полу. Еще чуть-чуть правее. Нажимай.

Петя выстрелил два раза.

— Вот и всё, — сказал Ваня.

Петя прошел по набережной и сел на лавку.

— Как же так, Ваня, я их всех убил, — сказал Петя.

— Я тоже скоро умру, — сказал Ваня.

Петя посидел еще чуть-чуть и пошел.

Петя сидел на диване в гостиной. Вошла тетя Таня.

— Тетя Таня, я их всех убил, — сказал Петя.

— Кого? — испуганно спросила она.

— Всех, — ответил Петя.

Горел телевизор.

— Дурак ты, — сказал Ваня.

Петя пересек площадь и сел на памятник собаке.

Он сидел и мрачно смотрел перед собой. Вдруг он вздрогнул и быстро снял очки. Свет резанул глаза. Белой пленки на глазах уже не было.

— Ваня, я вижу! — закричал он, прикрывая глаза.

Ваня не ответил.

— Ваня, я вижу! — радостно крикнул он. — Ваня! Ваня!

Ваня не ответил.

— Ваня, ты что? — испуганно крикнул Петя. — Ты живой? — воскликнул Петя.

Ему никто не ответил.

— Ваня, как же я без тебя? — спросил Петя.

Он долго смотрел перед собой, потом снял Ванины очки. Глаз не было.

Петя прошел по улице и остановился возле здания с надписью «Кафе».

— А где здесь можно поесть? — спросил он проходящего мимо мужика.

— Ты чего, дурак, что ли? — спросил тот. — Вот же написано: кафе.

— А я читать не умею, — сказал Петя.

— Сколько дебилов в мире, — сказал мужик и ушел.

Петя в кафе не пошел.

Он сидел в баре перед пустым стаканом в темных очках.

— Что-нибудь еще? — спросил бармен, подходя.

— Еще налей, — сказал Петя.

Бармен налил.

Бармен поставил бутылку на полку и отошел.

Петя не отпил, он молча сидел, глядя перед собой.

— Коля, а у тебя брат был? — спросил он.

— Нет, — ответил Коля, обслуживая других.

Он прошел по улице, дошел до здания с надписью «Отдел полиции № 1 УВД Ленинского района» и вошел внутрь.

За решеткой сидели дежурный лейтенант и сержант.

— Я хочу сделать признание, — сказал Петя.

— Проводи его наверх, второй кабинет, дежурный оперативник капитан Гаркалин Владимир Николаевич, — сказал лейтенант сержанту.

Петя и сержант поднялись по лестнице.

— Пробей, — вслед сказал лейтенант.

Они вошли в кабинет.

— Чистосердечное оформи, — сказал сержант и вышел.

Оперативник оторвался от бумаг и посмотрел на Петю.

— Я папу убил, — сказал Петя. — И жену.

— Садитесь, — сказал оперативник.

Петя сел, оперативник дал ему листок и ручку.

— Чистосердечное признание напишите, — сказал оперативник.

Петя взял ручку, посмотрел на оперативника и сказал:

— Я писать не умею.

Сержант стоял в коридоре, прислонив ухо к двери второго кабинета.

— Михалков Петр Александрович, — стоя объявила судья, — по статье 105 Уголовного кодекса Российской Федерации, учитывая чистосердечное признание и инвалидность по зрению, приговаривается к двенадцати годам лишения свободы в колонии строгого режима.

Судья села.

Петя тоже сел.

Тетя Таня плакала.

Прошел месяц.

Коротко стриженный Петя в робе вошел и сел на нары.

— Ты по какой статье? — спросил его сокамерник.

— Сто пятая, — сказал Петя.

— Круто, — сказал мужчина. — Я Юра, — он протянул руку.

— Как тут у вас?

Петя сидел на ступеньках.

— Ваня, как же я без тебя?

Они строем шли по территории, потом работали.

— У вас библиотека есть? — спросил Петя сокамерника.

— Конечно, есть, — ответил тот. — А тебе зачем?

— Помоги мне, ладно? — попросил Петя.

Они прошли по коридору и зашли в библиотеку.

— У вас Лесков есть? — спросил Петя.

— А что именно вам нужно? — спросил библиотекарь.

— Все равно, — сказал Петя.

Библиотекарь открыл шкаф, порылся и достал книжку.

— Юра, почитай мне что-нибудь, — попросил Петя и сел.

Юра открыл книжку и сел рядом.

«9 мая, на день св. Николая Угодника, происходило разрушение Деевской староверческой часовни, — читал Юра. — Зрелище было страшное, непристойное и поистине возмутительное; а к сему же еще, как назло, железный крест с купольного фонаря сорвался и повис на цепях, а будучи остервененно понуждаем баграми разорителей к падению, упал внезапно и проломил пожарному солдату из жидов голову, отчего тот здесь же и помер. Ох, как мне было тяжко все это видеть: господи! Да, право, хотя бы жидов-то не посылали, что ли, кресты рвать! Вечером над разоренною молельной собирался народ, и их, и наш церковный, и все вместе много и горестно плакали и, на конец того, начали даже искать объятий и унии».

Петя сидел и слушал.